Rewind: пророчество третьей войны.

Я сжал зубы и кулаки заодно, очень хотелось въехать в нос этому наглому мальчишке. Белобрысый и его не особо едкие издевки меня не трогали, казалось, что он просто подыгрывает своему другу, но вот этот. Да, видимо, прав был Джей, когда рассказывал об этом Нотте гадости.
Но злость на Малфоя и Нотта не может перевесить непонятное чувство надвигающегося шторма, который грозит разгореться здесь и сейчас, в любое мгновение, обрушившись на их головы, между отцом и Малфоем-старшим.
Резкий голос отца, который редко старается повышать его в присутствии своих детей, только в том случае, если кто-то из нас сильно напроказничает, так непривычно слышать в общественном месте, да еще и по отношению к пожилому человеку. Ведь папа всегда говорит, что старших надо уважать. Но сейчас получается, что не все старшие этого заслуживают, что ли? Наверное, я вырос в слишком идеальной семье, в которой детям не преподносят всей правды до определенного момента… Или просто я такой дурачок, который никогда не интересовался особо темной стороной волшебного мира в целом, и своих близких в частности. Может, как раз пришло время наверстать упущенное? Не спрашивать в лоб, конечно, а как-нибудь пока самому…
Но, кажется, моя молчаливая неловкая просьба, остановиться, действует так, как надо, и отец больше не пророняет ни слова в то время, как явно злой Малфой, буквально сграбастывает своих мальчишек за шкирки и выводит из магазина.
Мы с отцом молча провожаем эту компанию взглядом, пока они не скрываются из нашего поля зрения. Где-то рядом, среди стеллажей с книгами, что-то сетует продавец о том, что вроде взрослые уважаемые люди, а ведут себя подобным образом.
Мне почему-то становится стыдно. Ведь взрослые вступили в «схватку» из-за нас, детей. Мне нужно было просто промолчать, и не отвечать на выпады новоявленных знакомых, возможно, тогда бы они тоже замолчали и не стали выпендриваться, пытаясь казаться крутыми. Может, я и не прав, думая так. Может, их, наоборот, еще больше раззадорило бы мое молчание, и я наслушался такого, что точно не уснул бы сегодня ночью. А так я усну? Наверное, ведь уже все хорошо.
Я вспоминаю об отцовском подарке в тот момент, когда мы с папой выходим из магазина на улицу, окунаясь в шум и гам Косого переулка. И все только что случившееся отходит на второй план. Мне снова хочется побыстрее оказаться дома, чтобы, наконец-то, посмотреть, что же такое находится в том свертке.
Отец останавливается чуть в стороне от входа в магазин и присаживается возле меня на корточки. Он всегда так делает, с самого моего детства, когда хочет донести до меня что-то важное. Такое, что я должен понять и запомнить.
Я слушаю его внимательно, и мои щеки немного краснеют на его такую странную, но похвалу. Ничего себе подготовочка. Если для того, чтобы выжить в Школе, нужно уметь издеваться над окружающими, как сегодня это делал Нильс, то мне кажется, что у меня это не получится. Но, тем не менее, это не отбило у меня желания попасть в Хогвартс. Правда, на Слизерин я теперь не хочу вдвойне. Просто не представляю, что делать, если так оно и случится. Мы не сможем ужиться вместе с двумя этими ребятами. И пусть только Джеймс еще раз попробует подразнить меня на эту тему. С чего он вообще взял, что у меня есть такие шансы?!
Я улыбаюсь отцу. Не надо заморачиваться, по крайней мере, сегодня.
- Хорошо, пап, - киваю я. – Я постараюсь.
Нам осталась еще всего одна, но такая важная покупка – волшебная палочка. Ее мне не терпится получить намного больше, чем любой другой волшебный предмет. Я помню рассказы и мамы, и отца, и дяди Рона (особенно о его первой волшебной палочке, сломанной Гремучей Ивой, доставшейся ему по наследству от одного из старших братьев) о том, как они выбирали свои первые волшебные палочки. Джей тоже все уши прожужжал своим рассказом, и мне оставалось только завидовать, и жалеть, что я не видел этого, потому что был в «Норе».
- Па, пойдем, еще палочка осталась, - весело улыбаюсь я, и тяну за руку отца, поднявшегося с корточек, в сторону магазина Олливандера.